Дьявол зимой - Страница 77

Пораженный этим вопросом, Себастьян уставился на Игана в ожидании ответа.

– Возможно. Во всяком случае, его мать, Мэри, – божилась, что так оно и есть. – Иган осторожно отставил бутылку и переплел пальцы на своем внушительном животе. – Она была проституткой в публичном доме. Самой большой удачей в ее жизни была встреча с Айво Дженнером. Ему настолько понравились ее услуги, что он платил мадам, чтобы она держала девушку исключительно для его нужд. В один прекрасный день Мэри явилась к Дженнеру и сообщила, что она беременна и что ребенок от него. Айво, не чуждый сентиментальности, не стал подвергать ее слова сомнению. Он поддерживал ее всю оставшуюся жизнь и позволил мальчику работать в клубе, когда тот подрос. Мэри умерла много лет назад, но прежде чем отойти в мир иной, она сообщила сыну, что Дженнер – его отец. Когда мальчик обратился к Дженнеру, тот заявил, что не собирается предавать этот факт гласности, не будучи уверен, правда это или нет. Он не желал признавать Булларда своим сыном. Отчасти потому, что мальчик никогда не вызывал особой симпатии, а отчасти потому... что Дженнеру было наплевать на всех, кроме дочки. Он хотел, чтобы у Эви было все, когда он отправится на тот свет. Буллард, разумеется, во всем винил Эви. Он был уверен, что, не будь ее, Дженнер признал бы свое отцовство и сделал бы для него намного больше. Вполне возможно, что он был прав. – Иган грустно нахмурился. – К тому времени, когда вы явились вместе с ней в клуб, милорд, Буллард уже заразился сифилисом... и начал потихоньку сходить с ума. Печальный конец безрадостной жизни. – Глядя на собеседников с угрюмым удовлетворением, он добавил: – Вы найдете его в тоттнемской лечебнице, если уж вам так хочется отомстить несчастному безумцу. Но, на мой взгляд, милорды, преступление Булларда уже наказано, причем самым жестоким образом.

Глава 22

Ожидая возвращения мужа, Эви занимала себя делами, связанными с деятельностью клуба: просматривала учетные книги, проверяла счета, отвечала на корреспонденцию. В конечном итоге она добралась до стопки нераспечатанных писем, адресованных Себастьяну, и, естественно, не удержалась, чтобы не прочитать некоторые из них. Все послания были полны кокетливой чепухи и двусмысленных намеков, в двух даже высказывались предположения, что Себастьян уже устал от своей молодой жены. Намерения отправительниц были столь очевидны, что Эви стало стыдно за них. Кроме того, письма напомнили ей о беспорядочном прошлом Себастьяна, когда его основным занятием были любовные игры, преследования и завоевания.

Трудно было довериться такому человеку, не чувствуя себя наивной дурочкой. Особенно в свете ее уверенности, что Себастьян всегда будет предметом вожделения для множества женщин. И тем не менее Эви чувствовала, что должна предоставить ему шанс. Если с ее помощью он сможет начать все сначала – игра стоит свеч и их обоих ждет награда, которую невозможно переоценить. Она должна быть сильной, чтобы любить его, несмотря на риск, и предъявлять к нему требования, которые он, возможно, сочтет чрезмерными. Ведь в глубине души он хочет, чтобы за красивой внешностью в нем видели человека и ожидали от него большего, чем искусство любовника.

Бросив письма в камин и не без удовлетворения убедившись, что они сгорели дотла, Эви почувствовала, что хочет спать, и поднялась в хозяйскую спальню, чтобы вздремнуть. Однако несмотря на усталость, беспокойство за Себастьяна не позволяло ей расслабиться. Мысли лихорадочно проносились у нее в голове, пока ее усталые мозги не отключились, положив конец этому бессмысленному занятию, и она погрузилась в сон.

Когда она проснулась спустя час или два, рядом с ней на кровати сидел Себастьян, глядя на нее голубыми, как утреннее небо, глазами. Эви села на постели, смущенно улыбаясь.

Себастьян нежно пригладил ее спутанные волосы.

– Во сне ты кажешься беззащитной, как маленькая девочка, – сказал он. – Если бы я мог, то охранял бы тебя постоянно.

– Ты нашел Булларда?

– И да, и нет. Чем ты занималась, пока меня не было?

– Помогла Кэму навести порядок в конторе. И сожгла письма от твоих многочисленных поклонниц. Они так ярко пылали, что удивительно, как это никто не вызвал пожарную команду.

Себастьян улыбнулся, испытующе глядя ей в глаза:

– Ты сожгла их не читая?

Эви небрежно повела плечом:

– Почему же? Кстати, твои корреспондентки интересуются, не устал ли ты от своей жены.

– Нет. – Ладонь Себастьяна скользнула по ее бедру. – Я устал от бесконечных вечеринок, сплетен и пошлого флирта. Я устал от женщин, которые вызывают у меня смертельную скуку. Для меня они все на одно лицо. Мне не нужен никто, кроме тебя.

– Мне трудно винить этих женщин, – сказала Эви, обвив руками его шею. – Но я не хочу делить тебя ни с кем.

– Тебе и не придется. – Себастьян обхватил ее лицо ладонями и запечатлел на ее губах нежный поцелуй.

– Расскажи мне о Булларде, – попросила Эви.

Себастьян описал встречу с Иганом, включая откровения, касавшиеся Булларда и его матери. Эви молча слушала, глядя на него расширившимися глазами. Ее переполняла жалость. Бедный Джосс Буллард! Сомнительное происхождение и равнодушие окружающих заставили его озлобиться навесь свет.

– Как странно, – задумчиво произнесла она. – Я всегда надеялась, что Кэм – мой брат, но мне даже в голову не приходило, что им может быть Джосс Буллард.

Буллард всегда относился к ней с нескрываемой враждебностью... но не было ли это следствием отказа Айво Дженнера признать его сыном? Чувствовать себя нежеланным, сознавать, что тебя стыдится человек, который, возможно, является твоим родным отцом... Наверняка это может ожесточить кого угодно.